Как умирает мечта

          Все было тихо и ужасающе спокойно, и начинало казаться, что ничего не произойдет. Мне было нечем заняться, и по ночам я вспоминала парней, в которых я была влюблена: всего их было двое, но зато каких, они казались мне лучше всех. Только вот я заметила, что путь, который я прошла от своей Первой Любви до моего нынешнего увлечения, а я еще не успела в него влюбиться, - путь деградации, - очень огорчилась и стала думать о последствиях: что дальше-то будет? Того, что случилось дальше, не ожидал никто, кроме, конечно, тех, кто достоверно знал, что это случится.
          В Сережку я влюбилась не сразу, это же не любовь с первого взгляда, а просто увлечение, флирт, думала я. Ехала я в спортивный лагерь и ждала от жизни моря, солнца и любви.
          Кстати, мне уже было 14 лет, и я была именно в том периоде подросткового возраста, когда девушки с молодыми людьми не общаются. Можно спорить, что такой период бывает не у всех, но у меня он принял обостренный характер: с мальчиками я не разговаривала совсем, а уж если они мне нравились, Боже упаси меня к кому-нибудь из них подойти!
          Я долго выбирала, кого из парней мне любить: выбрала двоих – один блондин, который когда улыбается, становится похож на львенка; другой Сережка: коротко стриженый брюнет, с голубыми глазами и маленькими подростковыми усиками над верхней губой. Это позже я поняла, что на таких оглядываюсь на улице, а тогда я медленно, но верно стала в него влюбляться. Он был на год меня старше, прекрасно одевался и безумно нравился мне по темпераменту.
          …Что я могла сделать: в Него влюбилось все женское население лагеря, а я не могла даже разговаривать при нем. Долго я искала смелости к нему подойти, а когда нашла, оказалось слишком поздно. И кто только Его облил? Когда я подошла и пригласила Его потанцевать, Он был мокрым с головы до ног. Нетрудно догадаться, что мне ответили что-то вроде: «Не видишь, я мокрый», - я гордо улыбнулась, сказала: «как хочешь», отошла и почему-то почувствовала облегчение.
          ... А какие у Него были губы: не очень полные, но мягкие и нежные, я целовалась с Ним, как последний раз в жизни… может быть по тому, что Он для меня был самым первым, и я решила взять все, что мне осталось. «Сколько? – 8, 9, 10 или уже 11» - я подумала и поцеловала еще раз про запас. Мне повезло: по игре я могла целоваться с кем угодно, но первым мне попался Он; что было после этого, я совершенно не помню.
          А потом был поезд, где было и весело и одиноко: ночной кофе с двумя девчонками и последний веселый денек, когда Сережка всех развеселил и… пригласил нас с подругой и всеми остальными из лагеря гулять. Целый следующий день мы ждали звонка. Нам не позвонили.
          Прошло еще несколько месяцев, и Тренер объявил, что будут проведены дополнительные тренировки в филиале на Тамбасова. Ура! Было много причин, по которым я туда ездила, но главной был Сережка. Стоять в строю среди коричневых и фиолетовых поясов со своим зеленым, работать в паре с высоким белобрысым молодым человеком, который тебе улыбается, изучать новые сложные ката и при этом видеть Его спину; иметь возможность перед тренькой перекинуться с Ним парой слов, а, когда наступает очередь второй половины группы работать, смотреть на мышцы, бугрящиеся под кимоно и влюбляться, влюбляться…
          С тренировки мы ходили вместе – всего одна улица, потом нам с подругой надо было еще час ехать, но я была счастлива и этим, хотя в глубине души и сомневалась в смысле Его действий. Зато мы могли говорить, и я могла Его видеть. Это была моя миссия, я считала, что это самое лучшее, надеялась и ждала продолжения.
          А еще я ему позвонила. Я прекрасно знала, когда будет тренировка, но почему-то я про это забыла, а у меня из их группы был только Его телефон. Мы разговаривали, все было очень легко и так фальшиво весело, что мой смех звенел весь разговор самым лучшим образом. Мне это не помогло. Тренировки скоро закончились, а Ему нужно было поступать в институт. Группы разных филиалов объединили, но Его не было.
          Как-то я ехала по Сережкиной ветке метро и стала узнавать Его черты в парне напротив. Такого я еще не чувствовала, сердце билось об грудную клетку, как отбойный молоток: в ритм стуку колес или еще быстрее. Выглядела я в тот момент на все сто. Во мне трудно было узнать ту маленькую наивную дурочку. «Как Он удивится, когда увидит нас с подругой!». На мои громкие крики шепотом он не обратил внимания. Не Он, Он не один такой во всем мире – такой была появившаяся надежда.
          Время текло, а невидимый Белоглазка, любимый Белоглазка превратился в навязчивую идею. Я обожала в Нем все: внешность, характер, усики и глаза; я любила Его целиком и полностью; вспоминала малейшие детали лагеря и повторила те, которые были забавны и приятны, всем близким подругам, я говорила и говорила, а меня просили заткнуться. Он был идеален, Моя Мечта! Когда-нибудь мы должны были встретиться.
          В конце концов, я поняла: я два года живу в призрачном мире, пора забыть про Него и найти что-то новое. Я била себя по щекам или щипала, когда на меня накатывались нежные и соблазнительные воспоминания и... влюбилась в другого. Я всегда верила в силу самовнушения, и потихоньку Сережка отошел на второй план.
          Мне позвонила подруга: между делом она сказала, что Воронина, девушка, к которой трудно питать добрые чувства, видела Белоглазова; еще она откуда-то знала, что Он мне нравился. О… Она не могла этого знать, я никогда себя не выдавала, я не она, не махала крыльями, не кудахтала восторженным голосом: «Я слышу голос Сережки» - ха-ха, слышит, уж я то знаю, что Он тебе не светит, мы спрашивали, и Он тебя не выносит.
          Надо было готовиться к бою, я решила, что буду отрицать все, если вдруг возникнет этот вопрос. Юлька попыталась переубедить Воронину, что, мол, я ей ничего не говорила и, если бы что-то было, она бы об этом знала. Но я была во всеоружии: я - актриса, я ее уверю.
          Перед тренировкой вопроса не стояло, я поняла: он откладывается на после-треньки, это тот разговор, который должен проходить в женской раздевалке за картонными стенками, рассчитанными на идеальную слышимость. До времени я была спокойна.
          Его я увидела не сразу. Мое сердце начало стучать: бум, бум, - странно, кровь стучала в ушах, но не так, не так, как тогда, когда я обозналась.
          Я: «Привет!». Он как будто посмотрел мимо меня, мне казалось, что я сказала это громко и самоуверенно, я требовала внимания. Как мне потом сказали, звучало это робко и нерешительно. Я продолжала разглядывать его: волосы немного отросли, усиков не было, а по комплекции он ни чем не выделялся среди мальчишек! Прежним остался только голос с хрипотцой и одежда, которая почему-то не казалась мне такой безупречной, как та майка в дырочку и шортики, в которых он ходил раньше. Я что-то сказала, и он посмотрел на меня, я глядела в его лицо и глаза и не понимала: за что?! Андрей стоял рядом с ним, он был выше и шире, я всегда думала, что он маловат на фоне других парней, и я была не права – стройный, смуглый, с темными волосами и карими глазами, медалист и студент «Финэка», каратист с первым даном. Милый, добрый и скромный, целеустремленный и, конечно, конечно же, красивый – может ли все это сочетаться в одном человеке? – поверьте мне, может, ведь все зависит от Вас. Мне стало за себя обидно. Воронина вешалась на Белоглазова. Она привела его для меня?!! Его я считала полубогом??! Я любила его 2 года???
          Путь от Белоглазова до Андрея оказался лестницей наверх, но за что она убила мою мечту?

(Blancheflore)

Редакция журнала: Александр Дарин, Lord Grey, Mag
2004-2006, White Wolf's Voice © by Lord Durin & Lord Grey