Взгляд

Идеология созидания

          Сегодня я хочу поднять сложную тему, тяжелую, болезненную, но требующую обсуждения. Я хочу поговорить о национализме.
          Прежде всего, констатирую: проблема есть, и стоит достаточно остро. И дело здесь даже не в СМИ, поддерживающих тему на повестке дня. Дело не в том, что мы регулярно слышим и видим сообщения об очередном нападении неизвестных на африканцев, азиатов, кавказцев… – за последние годы оружие пропаганды ничуть не притупилось, и при желании можно создать любой фантом. Дело не в том даже, что действительно убивают, как бы кощунственно это не звучало. Проблема, прежде всего, в том, что в обществе сформировалась отчетливая потребность в националистической идеологии, националистической в негативном смысле этого слова. Не только уличные головорезы, но и приличная, воспитанная, образованная молодежь, и люди среднего возраста, как мужчины, так и женщины, и старики выражают четкое недовольство фактом присутствия по соседству людей иной национальности. И это недовольство не беспричинно. Присутствие иммигрантов становится более чем заметным, и все чаще можно услышать нерусскую речь и увидеть элементы чужой культуры. Но имеем ли мы право возражать? Имеем ли право указать им на дверь, с применением силы или без оного? Многие из нас ответят: нет, мы не варвары, мы признаем их право жить, где они хотят. То есть, терпеть и загонять недовольство все глубже? Это – не выход.
          Чтобы решить проблему, нужно понять причину ее возникновения. Потоки иммигрантов разных уровней (из страны в страну, из региона в регион и т.д.) растут, потому, что численность народов юга и юго-востока быстро увеличивается, и они постепенно расселяются по всему миру. Население же севера и северо-запада (Европы, в частности) падает. Такова тенденция, таков закон мироздания: старые уходят, их место занимают молодые. Такова глобальная причина.
          Уменьшение численности населения – негативный фактор для государства, поэтому наше правительство проводит политику стимулирования иммиграции. Это верное решение, но, как всегда у нас, без поддержки. В качестве альтернативы предлагается обеспечить должное для высокой рождаемости материальное положение людям. Это очень непростая задача, реши мы ее – мы вышли бы на уровень Европы, США и пр. по уровню жизни. Но такой вариант все равно не снимет проблемы – вышеупомянутая Европа обеспечила своим гражданам такое материальное положение и вообще всяческое благополучие, но у них проблема национализма стоит едва ли не острее чем у нас. В Марселе французы боятся ходить по улицам – там одни арабы, французы там не просто меньшинство, а меньшинство критическое. В Германии немцев уже, считай, вообще не осталось – куда ни кинь, либо турок, либо украинец, ну, в крайнем случае, еще какой-нибудь выходец из Восточной Европы. Кроме того, многодетные семейства сегодня – не в наших традициях. В СССР не было такой установки, позиция была нейтральной. При этом у ощутимого количества населения не было возможности иметь много детей и достойно их содержать. А с определенного времени у нас капиталистическая идеология, в первую очередь – карьера, жизнь ради самих себя. О материальной стороне многодетной семьи нечего и говорить. Но, опять же, дело не в ней, снижение рождаемости – общая тенденция. Итак, пути два: 1) консервация и медленное вымирание; 2) стимулирование иммиграции, ассимиляция и дальнейшее развитие. Вот на ассимиляции-то надо остановиться подробно.
          Ассимиляция происходит не по численному преимуществу, а по культурному. Та нация, чья культура выше, ассимилирует, другая – ассимилируется. Параметр численности вступает в силу в случае равноценных культур, но русских в России на данный момент 80 процентов, и пока никакие иммигранты нам не страшны. Однако в долгосрочной перспективе угроза существует, так как мы стали нетверды в нашей любви к собственной культуре. Именно страх перед поглощением чужой культурой вызывает националистические и ксенофобские настроения. Есть ли выход? Есть. На мой взгляд, это созидательный национализм.
          У многих людей при слове «национализм» происходит характерная спазматическая реакция, как от удара. Но восприятие национализма как однозначного зла и только так – стереотип. Это понятие имеет два значения; одно из них положительное. Национализм – это также идеология и политика, трактующие нацию как основу самостоятельного государства и высшую форму общественного единства. (Напомню, что нация – исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни, культуры и характера, развития национального самосознания, то есть, к примеру, сосед-грузин, уже много лет живущий в России и говорящий по-русски с детства – тоже русской нации, тоже русский). Такой национализм возвышает человека, делает его сильнее. Такой национализм – это гордость за себя, свой народ, свою страну. Это безудержное стремление сделать их лучше, сильнее. Это горячая любовь к своей культуре, к своей истории, своему языку. Человек будет нести их другим людям, как благо, и стараться развить их новыми частичками чужих культур. Чувствуя свою силу, человек станет обогащать других своей культурой, и обогащаться сам – чужими. Сильный человек, человек с сильными национальными чувствами с радостью станет знакомиться с другими культурами, потому что это сделает его еще сильнее.
          А слабый человек, в котором нет сильных национальных чувств, боится всех других. Слабый боится и хочет убить других, или хотя бы оградиться от них как можно надежней. Слабый в животном страхе будет гнать их от себя и убивать, если сможет, ибо чувствует, что слаб, и боится быть поглощенным чужой силой.
          Мы хотим видеть наш народ и нашу страну сильной. Мы всегда были сильными. Мы будем сильными и дальше. Мы будем созидать.

(Александр Дарин)

Редакция журнала: Александр Дарин, Lord Grey, Mag
2004-2006, White Wolf's Voice © by Lord Durin & Lord Grey